— Ужас… — Полина распахнула глаза, сильно побледнела и обеими руками прижала скомканный платок к горлу. — Это я… Это я хотела его смерти. Я вчера Вере-Наде сказала: чтоб он сгорел… Бэтээр, почему он обгорел? Как? Какой ужас…
— Действительно, лопухнулся… Ягода малина, а ты против меня работать не будешь?
Яблочная кошка злобно зашипела сквозь зубы — совершенно по-кошачьи — и опять стала выкручиваться из его рук. Не хочет три-четыре. Вот ведь глупая.
— Тетя Наташа, вам, наверное, пора уже? — Любочка шевельнулась в кольце ее рук, запрокинула голову, серьезно и внимательно смотрела ей в лицо.
Наталья никак не могла заснуть и по этому поводу очень нервничала. Да, именно по этому поводу, и не по какому другому. Завтра… то есть уже сегодня рано вставать, Любочка опять проснется в пять часов, а потом — по хозяйству возиться, а потом — опять народ пойдет, а потом — Анина мама юристов приведет… Очень колготной день будет, очень трудный. Обязательно нужно поспать хоть немножко.
Заранее раздражаясь от необходимости выполнять собственное дурацкое решение — овсянку он и сам не любил — и на ходу натягивая футболку, из которой наливная яблочная кошка вынула Любочку перед тем, как унести, Бэтээр заторопился в кухню.