— Все у него есть, — недовольно проворчала Полина и дернула брата за руку. — Бэтээр, сядь как человек! Опять задумываться стал, да?
Лилька, шарахнув дверью, бежала из его квартиры, как трепетная лань от голодного тигра, и он еле ее догнал. Лучше бы и не догонял. Трепетная лань, вся в красных пятнах, со слезами на глазах и с перекошенным от ярости лицом, залпом выдала все, что думает о нем, квашне и подкаблучнике, о его тете Варе, горбатой карлице, и особенно о Пульке, стерве малолетней, которая уже научилась сплетни собирать… Из всего этого Бэтээр сделал вывод: жениться на Лильке не надо. Повернулся и ушел. Лилька через месяц вышла замуж за какого-то приезжего, еще через пять месяцев родила сына — вполне здоровый ребенок, нормально доношенный, крупный и красивый, только чернокожий, — а потом с приезжим развелась, оставила сына у матери и уехала куда-то на заработки. Бэтээра долго мучил вопрос, откуда Пулька могла узнать, что Лилька ждет ребенка. Оказывается, она и не знала ничего, просто мечтала, чтобы у брата были дети, чтобы он переключился на них и отстал от нее со своим воспитанием, — вот и спросила. А Лилька решила, что ее расшифровали, и распсиховалась до потери контроля над ситуацией. Бедолага. Лильку было жалко — Лилька симпатичная была. И себя было жалко — мечты порушились. А на Пульку он днем злился, а ночью просыпался от ее пинков и тычков, выслушивал ее сонное бормотание, а когда она наконец засыпала — боялся пошевелиться, и при этом испытывал к ней благодарность. Наверное, не за то, что его мечты порушила, а за то, что прислонялась к нему. К тете Варе прислоняться нельзя было, тетя Варя уже болела сильно, слабенькая была, лежала все время и задыхалась, и Бэтээр запретил Пульке тревожить ее по ночам.
— Практически гениальное решение, — одобрил Бэтээр. — Ну, до вечера.
Брат Полины стоял в дверях кухни, делал суровый взгляд и мужественное лицо, а Любочка уже вцепилась ему в штанину и в нетерпении топталась и подпрыгивала — когда же наконец ее посадят на шею, в самом-то деле?
— Ты чего? — бормотал Полинин брат, испуганно заглядывая ей в лицо. — Тебе нехорошо? Болеешь чем-нибудь? Может, лекарство какое нужно? Может, врача вызвать? Что делать-то надо, а? Может, котят твоих разбудить? Может, они знают, что делать надо?
Это была ее первая ошибка. Или первой ошибкой было то, что она вообще вышла за него замуж? Что теперь об этом думать… Да и кто в восемнадцать лет не делает подобных ошибок? Еще и серьезнее ошибки делают, и не только в восемнадцать. Выходят за кого попало, а потом терпят что попало всю жизнь. Она хоть не всю жизнь терпела…