Наконец Наталья справилась с последней прядью, которая упорно торчала вверх и вперед, никак не желая приклеиваться на отведенное ей место, подозрительно уставилась на себя в зеркало и горестно отметила, что прическа все-таки… великовата. Монументальная прическа, если называть вещи своими именами. Конечно, уже далеко не тот белый одуванчик гигантских размеров, который она стягивает косынкой каждое утро, но все равно слишком большая голова. Ладно, что ж теперь… Будем делать вид, что так задумано. В конце концов, она видела женщин, которые носят парики примерно такой же величины, и никто их за это в милицию не тащит…
— Иду! — крикнула девчонка с косой из-за дома, вывернулась из-за угла и поскакала к ним.
— Василий Данилович, — строго поинтересовался Бэтээр, — это ты таким способом намекаешь, что я отлыниваю от своих служебных обязанностей?
— Он чего-то еще привез? — спросила она, подозрительно глядя на копченый окорок. Килограмма четыре будет. — Почему я об этом ничего не знаю?
— Пулька теперь все время повторяет это ваше «правильно», — ушел Бэтээр от ответа, с неловкостью вспомнив, как орал вчера на Пульку при этой тете Наташе, да еще и при детях. — А что значит: на данном этапе? Это что, потом Пулька тоже может феминисткой стать?