По вечерам и выходным фарцевал, не стремясь урвать большой кусок сегодня, но дальновидно проверяя варианты для светлого завтра.
— Как там у тебя этот чудик, ну, поэт, племянник Штейна? служит? жив?
И из этой глуши выделяется некая фигура и шествует неторопливо и важно по направлению к трапу. Приблизившись, замирает у нижней ступени, ощупывает взглядом пространство и начинает подниматься.
Открытия, которые насмешили бы своей наивной очевидностью барыг и знатоков уголовного мира, он делал самостоятельно, сам искал решений и — новичок, не знающий законов, не ведает и запретов, — шел в мыслях и планах дальше тех, кто был до него и вокруг него.
А потом вскрыли пакетик, разделили таблетки по десять каждому, приняли и легли обратно. Обнялись и закрыли глаза. И стали ждать вечного забвения.
Начальник полиции выслушивает английский перевод и из него выходит весь воздух…