— Какой-какой. Нормальный, местный. По трапу притопал, все карманы оттопыриваются.
— Тоже спасибо, — благодарит кэп. — Ты что хочешь, чтоб портовые власти держали нас здесь до окончания следствия?.. Идиот…
Они таки изрядно все нажрались, и Тарасюк их утомил беспрерывным ускоренным курсом истории оружия, — они хотели успеть в итальянское консульство на прием. А он не хотел вылезать из доспеха — ему в нем страшно нравилось. Короче, они свалили, а он остался один. Вранье, что в турнирном доспехе нельзя ходить пешком — сочленения очень подвижны, а веса в нем килограммов тридцать-тридцать пять: сталь нетолстая, просто исключительной прочности. У нынешнего пехотинца полная выкладка тяжелей на марше.
— Да что ты, нормально все, гляди: работа есть? есть. Жилье есть? есть. Получка есть? есть. Жена гуляет? так откоммунизди ее так, чтобы следов не оставалось — по животу, по почкам, понял? хочешь, мужика наймем за бутылку, он ее так уделает, что закается гулять, сука! Да заделай ей ребенка, пусть сидит нянчит. Да ничо, Болтяга, держи морду огурцом, не ссы — прорвемся!
Жена с ним не выдержала, ушла. Он ее метелил дико. Как нажрется, так и коммуниздит. Или по знакомым скрывалась, или в травме лечилась; куда же… Его адресок на скорой и в милиции уже знали.
— Точно… вот и нам в армии замполит говорил…