Потому что вскоре она подцепила триппер, уж это как водится, уж без этого тоже не бывает, и снова сполна прошла весь круг мучений и унижений. И «приведите сначала всех партнеров», и «сообщим в школу по месту учебы», и «вы несовершеннолетняя, придите с родителями».
И вот проходит днем один из начальства. Охранник его что-то спрашивает. Тот идет молча. Охранник его хватает за рукав. Тот вырывается и посылает его. Охранник цепляется и орет. Начальник рявкает и сулит кары, уходя. Охранник гонится, но он хроменький, и тот удаляется.
Опять толпа собралась, народ хохочет и советы подает, обменивается мнениями. Кто считает, что надо волосы кругом изобразить, кто высказывается, чего статуи будут делать посредством этой дырки и какую функцию она будет исполнять. Узковата, считают, но это лучше, чем наоборот.
— А сколько для этого нужно лет? — перебил Тарасюк.
Они втроем еще раз и еще перерывают полк со всем его хозяйством вдоль и поперек — и нигде знамени нет. Его нет в Ленинской комнате, нет у полкового художника, нет в оркестре среди их тромбонов и геликонов, и нет даже на свинарнике в подсобном хозяйстве. На кухне нет, на стрельбище нет, и в санчасти тоже его нет.
Ночь Марина провела в размышлениях и мечтах, и глаза ее разгорались, а утром устроилась воспитательницей в детский сад. Теперь она не была тунеядкой, а была педагогом по младшему возрасту, самому ответственному.