— Как тебе лавирскандус? — сделав глоток вина, спросила Вилисса.
Дэвид окинул его скептическим взглядом. Гэемон незнакомца ничего особенного не представлял. Один гэемон, не двойной, никаких следов одержимости... Впрочем, даже если сказанное — правда и перед Дэвидом Брендомом — тело, занятое чужим сознанием — что с того? Дэвид допил сок и уже собирался встать из-за стола, когда новая реплика незнакомца заставила его изменить намерение и уже более внимательно присмотреться к этому настойчивому посетителю...
— Я спрашивал, кто ты, но ответа так и не услышал, — произнес землянин, прервав поток отвлеченных рассуждений, в которые погрузился незнакомец. Позже, Дэвид даже не мог сказать, о чем именно он рассуждал: речь субъекта изобиловала лирическими отступлениями, разбором понятий и периодическим обращением к вопросам высокой философии... При том все это не просто перегружало основную речь, но еще и выстраивалось в несколько ступеней: скажем, он делал лирическое отступление, потом разбирал какое-то понятие в этом отступлении, а потом отстранялся и с высоты полета мысли, присущего настоящему философу, принимался рассматривать логические переходы в проводимом разборе понятия... Основную мысль, которую он при этом толкал, было очень легко потерять, а раз потеряв — уже невозможно найти.
— Брысь отсюда, хакер!.. У меня свидание. Он щелкнул пальцами и молодой человек исчез.
От стола по направлению к зеркалу двигался тот Обладающий, которого искала Алиана. В правой руке — бокал с вином. Усталые и немного печальные глаза.
— Надо заняться Источником, — сказал Эдвин, поворачиваясь в сторону полуразрушенного донжона.