— А что это у них? — спросила Алиана, поманив к себе Кэсиана.
— Хорошо. Я поняла, — кивнула Алиана. — Когда вы собираетесь все это осуществить?
— Отчасти вы правы, —- признал он. — Мне действительно уютно с людьми, какие бы сны они не смотрели, приятные или пугающие, обрывочные и разнообразные в ночные часы, или же тот длинный дневной сон, который с перерывами длится шестьдесят-семьдесят лет и который они называют своей жизнью... Но столь же вольготно я ощущаю себя и в хеллаэнских городах, а в некоторых отношениях — даже вольготнее, чем здесь... Нет, мне действительно нравятся технологические миры сами по себе, а вовсе не потому, что я чувствую себя здесь словно «на своей территории». У этих миров есть свой стиль... Они малополезны, но по-своему весьма интересны. На первый взгляд они кажутся уродливыми, и в каком-то смысле так и есть — это миры-уроды, чье метамагическое поле не сумело развиться в достаточной мере либо было необратимо повреждено в какой-то момент истории — но в них есть своя, особая привлекательность, присущая нелепым карликам, выполняющим акробатические трюки на цирковой арене... Чтобы полюбить эти миры и почувствовать их привлекательность, нужно провести здесь какое-то время, и так уж получилось, что я провел здесь немало лет. Сначала я испытывал те же чувства, что и многие другие Обладающие, впервые сталкивающиеся с Терранским потоком миров — что-то близкое к легкой брезгливости, но прошло время и я стал понимать, что под непривлекательной оболочкой таится по-своему очень интересный и необычный мир. То, что делает карлика уродливым, одновременно делает его забавным и трогательным... так же и здесь.
— Не беспокойся, я не собираюсь рассказывать кен Эселям о том, кто уничтожил их вассала, — усмехнулась Вилисса. — Ни та, ни другая семья меня не интересуют.
— Да, — пленник опять кивает. — Я помню, Рийок.
«Ледяной эльф» холодно посмотрел на него.