— Боже милостивый! — едва не задыхалась Сьюзен. — Что с тобой?
— Может быть, — ответил он. — Но скамейка запасных опустела.
Надо бы теперь и на себя взглянуть. Я почесал в затылке и поковылял к зеркалу. Ходить стало легче — не потому, что боль отступила, просто я начал с ней свыкаться.
— Если бы мы были на людях, то вы могли бы попытаться. — Я выпрямился во весь рост и смерил его самым презрительным взглядом из своего арсенала. — Убирайтесь из моего кабинета.
Я напружинился, готовясь уклониться от пули. Пусть даже попытка окажется тщетной…
— Да, — флегматично ответил Шонзагорргутт. — В рейтинговой таблице грехов убийство занимает верхние строчки. Мы с особым тщанием отслеживаем каждый свершенный грех и…