— Вы говорите, три тела, — напомнил Люсиндер. — Физическое тело, жизненное тело, а еще?
Обескураженные, мы в полном молчании прихлебывали свои напитки, переслащенные и недостаточно алкогольные. Меня мутило.
Один лама приступил к чтению поэмы, которую наша итальянка-полиглот тут же переводила для нас на французский.
Рауль опустил руки и шагнул к ней. Я думал, она выстрелит, но не одного ядра не вылетело из пушки, когда он прильнул к губам итальянки.
И действительно, они брызгали искрами, в то время как покойники продвигались к ним, едва волоча ноги.
Но это также и место неожиданного испытания. Видение абсолютной красоты несет с собой самоотрицание. Мертвец ощущает себя гадким, бесполезным, грубым, неуклюжим.