ДУША: А вы не преувеличиваете? Не настолько же им было плохо, в том доме престарелых. Всякий раз, как я приходил, они меня уверяли, что все в порядке…
Поскольку на данный момент юный Разорбак не совершил каких-либо действий, квалифицируемых как правонарушение, Служба считает преждевременным принимать активные меры.
Рауль Разорбак придвинулся ближе, весь как на иголках.
Он подтвердил существование стены «кома плюс двадцать одна минута», своего рода парообразной мембраны, которую он сейчас сравнивал с прозрачным и тонким ртом.
Амандина, обычно столь сдержанная, уже не пыталась скрывать свою радость. Как и после каждого сеанса эксперимента, я провожал ее домой. В тот вечер мы были слегка под мухой. На танатодроме мы смогли отпраздновать наш секретный триумф только бутылкой игристого — денег-то не хватало. И все же наши пластмассовые стаканчики подлетали высоко.
— Ну… сами ж видите, что вернулся. Вернулся я, чуваки. Я там сейчас все хорошенько разглядел. Хотите, рисуночек накропаю, посмотреть, чего там и как? Блин, не поверишь, точно говорю.