– Бабах! – весело воскликнул Лесоруб, нажимая на кнопку.
– Хамад, ты все слышал, – веско произнес Аль-Кади. – Мы примем участие в аукционе, мы предложим Дорадо много денег, очень много, но конкуренты тоже не поскупятся. Поэтому ты обязан придумать, чем усилить предложение. Сделай так, чтобы Дорадо не смог от него отказаться. Мы должны победить.
Свистун был мелким ломщиком, свободным машинистом, не чурающимся никакой работы и живущим в ожидании Очень Серьезного Дела, которое позволит ему крупно разбогатеть – в это Свистун верил свято – и «покончить со всем этим дерьмом». Пока же ломщик ютился в малюсенькой двухкомнатной квартире цокольного этажа потрепанного доходного дома, таращился через расположенные под потолком окошки на ноги прохожих и ломал всякую дребедень: порносайты, домашние коммуникаторы и бортовые компьютеры угнанных местными бандитами мобилей. Сорок Два, которого Вим в свое время попросил разузнать о Свистуне, сообщил, что подготовка у парня неплохая, а к крупным делам его не подпускают из-за репутации балбеса и болтуна. Свистун любил потрепаться, но Дорадо, оставшийся без поддержки машинистов, решил рискнуть и обратиться к давнему знакомцу.
Аль-Темьяту не терпелось сорвать на ком-нибудь злость.
– Я никогда не ходила на встречи. Иногда прикрывала Чезаре, но и только.
И Хамад вдруг понял, что не может наслаждаться победой.