— Вот-вот! Вы меня использовали. И тогда, когда захотели уйти от Оберона… и сейчас.
И провела рукой, как будто вытирая запотевшее стекло.
Ветер гладил лицо. Теплый ветер странствий. Я почему-то вспомнила Ланса, который погиб из-за меня. И сделала еще один шаг.
— Ничего ты не понимаешь, — сказала я с сожалением. — Лучше с котенком разговаривать, чем с тобой… Ну ладно. Я пошла.
— Так что нам — снова тянуться через эту пустошь?!
И так я четко все это увидела, что ухмылочка на круглом лице Зайцевой вдруг побледнела и увяла совершенно. Может, и она увидела тоже? И ужаснулась?