Ночь я провела, болтаясь по берегу. Даже искупалась разочек. Вода казалась теплой, волнение совсем улеглось, берег был пуст и темен. Я долго лежала на спине, глядя на луну, позволяя волнам потихоньку качать меня.
Гарольд ничего не ответил. Еще раз прошелся из угла в угол.
С другой стороны, фонарь у нас во дворе третий день не горит. Подъезд может оказаться пустой. И лифт. Что, если этот дядька за мной в лифт полезет?
Принести им радостную весть — они будут прощены, и все забудется.
Занавеска отдернулась. Я увидела Эльвиру — бледную, с опухшими веками.
Я сидела на песочке, задумчиво выгрызая жареных моллюсков из их закопченных раскрывшихся домиков. Костер погас. Высоко стояло солнце; весь берег за моей спиной был завален оторванными железными клешнями, а кое-где валялись и головы. Я нарочно села спиной к месту битвы, чтобы аппетит не портился.