Скарлетт не без горечи вспоминала свой последний разговор с бабушкой Фонтейн. В тот день — два месяца назад, — который, казалось, отодвинулся куда-то в далекое прошлое, она сказала старой даме — и сказала от чистого сердца, — что самое худшее уже позади. Теперь это стало ребяческим преувеличением. Пока солдаты Шермана не прошли вторично через Тару, у нее еще были ее маленькие сокровища — немного продуктов и немного денег, были соседи, которым больше повезло, чем ей, и хлопок, который помог бы продержаться до весны. Теперь не было ни хлопка, ни продуктов, деньги утратили свое значение, так как на них ничего нельзя купить, а соседи терпели не меньшую нужду, чем она. У нее, на худой конец, все же осталась корова с теленком, лошадь и несколько поросят, а у соседей и того не было — всего какие-то крохи провизии, которые они успели зарыть или спрятать в лесу.