– Лелька, прощай! – сказал Степка. – Мобилизация коммунистов. На фронт шпарим… А я добровольцем. Еле упросил. «Молод», – говорят. Все-таки взяли. Сейчас эшелон уходит. Счастливо оставаться!
– А вдруг если… помрет?.. – уныло спрашивал Костя.
И с гордостью, распирающей наши сердца, наблюдали мы, как матери пили чай со швамбранским сахаром вприкуску.
Троглодиты бушевали. Но зычный бас грузчика-волгаря Чубарькова, уже привыкшего к тому же говорить на митингах, нелегко было переорать.
– Это как сказать, товарищ доктор. Это только глядеть просто. А тут соображать требуется. Вот вы попробуйте.
– Это Швамбрания, – сказал Оська озорничая.