— Главное, спасти-то его как? Пока самолет вызовешь, гангрена начнется,
— Еще дрогнет небо от копоти, Владимир Михайлович! — сказал он.
— Я в теплой воде хорошо отогрелся, — ответил он и, лучезарно улыбнувшись, добавил: — В теплой-то воде… ласково.
— Я этим бредом живу, — сухо сказал Баклаков.
— Мы все там гордыней живем. Такая обстановка. Мы там все исключительные.
Бардыкин вместо ответа закурил, натянул куртку.