— Переходим в горы, — очнувшись, сказал Баклаков. — Отдыхаем до ночи, ночью переходим.
Баклаков хотел сказать об отце. Но Монголов перебил его.
Майор все косился на Гурина, закрывшегося обложкой, как будто происходящее его не касалось.
— Скучаю по фауне. Целый день, как олень, снег копытил. И ни одной ракушки.
Он положил перед собой карту Монголова. Гурин прав: плоская, без мечты и фантазии карта. Фиолетовое поле триаса. Предположительно палеозойский массив на востоке. На юге зеленая в галочках полоса эффузивов Кетунгского нагорья. Красные в крестиках овалы гранитов. Красные линии разломов, трещин земной коры.
— Ну-у! Я не Гурин, я парень простой. Но вроде религию ты мне излагаешь.