Все эти чёртовы старики. Эти человеческие развалины.
— Сестру Ремингтон к приёмному столу. Сестру Ремингтон к приёмному столу, немедленно.
Урсула вздыхает, потом храпит дальше. Её рука становится вялой вокруг меня. Вокруг вялого меня. Её волосы рассыпались по моим ногам. Тёплое ухо тонет в моём животе.
— О крошка, вонзай мою плоть во свою. О да, вонзай меня, крошка.
После стука в дверь, вносят поднос с ужином. Гамбургер на тарелке. Салфетка. Бутылка кетчупа. При заторе в моих кишках, вздутии и боли, получается, что я подыхаю от голода, но есть не могу.
В какую-то секунду становится легче смотреть в тёмное кухонное окно над раковиной, за которым ночь.