— Ага, — говорю. — И я, значит, никого не спасаю.
Всему этому учат в рамках курса лабораторной диагностики, на втором году медфака. Узнаёшь всё это — и назад дорога закрыта.
— Сегодня утром, — рассказывает Дэнни, шмыгая носом. Сплёвывает какую-то коричневую дрянь, натёкшую ему в рот. — Перед завтраком, послушница Лэндсон засекла меня, когда курил сигарету у молитвенного дома. А потом, когда я тут торчал, какой-то мелкий засранный четвероклассник стащил мой парик и написал мне на голове вот это дерьмо.
— Братан, господи-боже, у неё-то нет повреждения мозга.
Правда заключается в том, что хоть толстый журнал насчитывает уже больше трёх сотен вписанных имён, я всё равно не дотягиваю до трёх штук ежемесячно. Плюс каждый вечер официант приносит счёт. Плюс там чаевые. Эта чёртова надбавка меня убивает.
В чём самый прикол — я всерьёз считаю, будто помогаю Дэнни.