Выслушав мою тираду, Симамото закрыла глаза. Наступила пауза. В печке горел огонь, Нат Кинг Коул пел свои старые песни. «Хорошо бы еще что-то сказать», – подумал я, но больше в голову ничего не приходило.
– Это правда. Раньше он столько выпить мог! И ничего заметно не было. Пока мама была жива. Мог пить и пить. А сейчас уже не то, конечно. Ничего не поделаешь – стареет. Как все люди.
– Ничего. У меня другие пластинки остались. А эта – тебе.
Знакомое чувство. После университета оно почти десять лет меня преследовало, пока я не женился на Юкико. Начинается с чего-то одного – и пошло-поехало, посыпалось карточным домиком. И никак из-под этого обвала не выбраться. Если только кто-нибудь не вытащит.
Поначалу она никак не хотела мне верить, но скоро поняла, что я не вру.
Симамото посмотрела на свои руки, сложенные на столе, и рассмеялась. Колец на пальцах у нее, как всегда, не было. Браслет и часики – каждый раз новые. И сережки. Только колец не признавала.