– Мэрфи, – ответил Чак и улыбнулся. – Жуть, правда? Девичья фамилия моей матери. Не вздумайте рассказать Джеку или Элу, не то ваше хилое тело здорово пострадает.
Затем толпа взорвалась. Джонни хлопали по спине, толкали. Люди протискивались мимо Сары, чтобы дотронуться до него, и на мгновение, когда ее оттеснили, она почувствовала себя вконец несчастной, ее охватил панический страх. Сару пихали, обессиленную, туда-сюда, в животе у нее все переворачивалось. Перед глазами черными кругами ходило Колесо.
– Мы, сутенеры, делаем ба-а-а-льшие деньги, крошка. Сейчас возьму пальто, и едем.
– Я виноват, – сказал Джонни Сэму Вейзаку. Ему сдавили, сжали горло слезы раскаяния. – Это я во всем виноват.
– А как же, – просветлел Маркстоун. – Служил под командованием Джека Першинга. Американский экспедиционный корпус. Семнадцатый-восемнадцатый год. Прошли огонь и воду. И по грязи топали, и дерьмо лопали. Белло Вуд, мой мальчик, Белло Вуд. Для многих сейчас это просто название из учебника истории. А я там был. Я видел, как там умирали. И по грязи топали, и дерьмо лопали, и кости свои разбрасывали по полю.
– Это еще ничего не доказывает, – послышался голос Баннермана. Он говорил с вызовом, как разобиженный мальчик, и у Джонни возникло сильное желание сграбастать его и тряхнуть так, чтобы зубы лязгнули. Но на это у него не было сил.