Джонни отпустил ее руку и, машинально вытирая ладонь о пальто, как будто выпачкал ее, стал неуверенно взбираться по лестнице вслед за Баннерманом. Снаружи ветер всхлипывал под карнизами, как заблудившийся ребенок. Дойдя до середины лестницы, Джонни обернулся. Генриетта Додд сидела на плетеном стуле – осевшая гора мяса – и, придерживая руками огромную грудь, хватала ртом воздух. Голова у Дочини по-прежнему раздувалась, и он подумал, как во сне: Кончится тем, что она просто-напросто лопнет. И слава богу.