– Говори! – приказывал отец Федор. – Покайся, грешник!
Коля изумленно замолчал. Этот поворот был для него неожиданным. Мясо пробило бы в Колином бюджете огромную, незаполнимую брешь. Прогуливаясь вдоль матраца, на котором, свернувшись в узелок, сидела раскрасневшаяся Лиза, молодой супруг производил отчаянные вычисления.
– Что ж, пожалуй, – угрюмо ответил Ипполит Матвеевич.
– Ах, ничего я не знаю, – сказала гадалка, – ничего я не знаю.
– Я ничего. Я насчет кистей и глазета, как сделать, туды их в качель? Первый сорт прима? Или как?
– Как же не вывожу, – усмехнулся Остап, выходя со стулом в коридор.