Было 12. Грянули. И славно грянули, Коровьев действительно понимал дело. Первый куплет допели в столовой до конца, после чего Коровьев исчез.
- Вы писатель? - спросил Иван, сочувствуя расстроенному собеседнику.
Красавица вскочила и, указывая рукой на костюм, рыдая и топоча ножками, вскричала:
- Э, да это Элладов! Он, он. Отец Аркадий. Поп-умница, в преферанс играет первоклассно и лют проповеди говорить. Против него трудно устоять. Он как таран.
Но гость не успел ничего сказать. На этот раз шаги послышались отчетливо и близко.
И тут безумный администратор увидел, что стены уборной завертелись вокруг него, потом исчезли, и во мгновение ока он оказался в темноватой и очень хорошо ему знакомой передней Степиной квартиры.