- Ну, не сук... - вскричал Варенуха, - не переводи! Он с ума сошел!
Мимо только что отстроенного тира по дорожке Варенуха пробежал к зданьицу, выкрашенному серой краской, с двумя входами и с надписями: "Мужская", "Женская". Варенуха пошел в мужское отделение и, прежде всего, увидел, что пять дней тому назад выкрашенные стены исписаны неплохо сделанными карандашом рисунками половых органов, четверостишиями и отдельными очень употребительными, но почему-то считающимися неприличными, словами. Самое короткое из них было выписано углем большими буквами как раз над сиденьем, и сиденье это было загажено.
- Голову ему оторвать! - крикнул злобно какой-то мужчина.
И от тоски расцарапал себе грудь, но облегчения не получил.
Сидя на камне, человек чернобородый, с гноящимися от солнца и бессонницы глазами, тосковал.
- Впрочем, простите. Про широкую реку, в которой прыгают караси, а кругом тучный край, про солнечный размах, про ветер, и полевую силу, и гармонь - писали?