- Именно он, - подтвердил Иван, глядя мрачными глазами на Стравинского, - сказал заранее, что Аннушка разлила постное масло, а он и поскользнулся на Аннушкином масле ровно через час. Как вам это понравится? - многозначительно сказал Иван и прищурился на Стравинского.
Ему почему-то до ужаса не хотелось звонить по поводу Варенухи, но он все-таки принудил себя и снял трубку. Однако оказалось, что телефон испортился. Вызванный звонком курьер доложил, что испортились все телефоны в "Кабаре". Это, казалось бы, совершенно неудивительное событие почему-то окончательно потрясло Римского, и в глазах у него появилось выражение затравленности.
- Стоит ли обращать внимание. Она больная. Со всеми так разговаривает. Пожалуйте в кабинет.
- Если это так, то это черт знает что такое! - воскликнул бледный от негодования Римский,
"Умно!" - подумал Варенуха, а сейчас же подумал: "Глупо! Не может он быть во Владикавказе!"
- Кресло мне, - негромко сказал Воланд, и в ту же минуту неизвестно кем и каким образом на сцене появилось кресло.