Остап Бендер любил эффекты. Только перед третьим гудком, когда Ипполит Матвеевич уже не сомневался в том, что брошен на произвол судьбы, Остап заметил его.
– Как вы изменились! – сказал он невольно.
– Добрый вечер, господин Ипполит Матвеевич! – сказал он почтительно.
– Несносный мальчишка! – послышался женский голос, многократно усиленный лестничным репродуктором. – Сколько раз я ему говорила…
– М-можно, – сказал неожиданно прозревший дворник.
– Считаю вечер воспоминаний закрытым, – сказал Остап, – нужно переезжать в гостиницу.