– Кто ты, умоляющий о спасении? – сурово крикнул в эфир одноглазый.
Остап несколько успокоился, потому что боялся заметок только в разоблачительных отделах «Наши шпильки» и «Злоупотребителей – под суд».
– А как мы назовем оперу? – спросил Ляпис.
От резкого торможения хрустнули поездные суставы. Все завизжало, и Ипполиту Матвеевичу показалось, что он попал в царство зубной боли. Поезд причалил к асфальтовому перрону.
– Его нужно ночью выкрасть! Ей-богу, выкрасть!
– Ваши условия? – спросил Остап дерзко. – Имейте в виду, я не похоронная контора.