– Я никому ничем не обязан, мать. Личная жизнь – она личная! Так и передай ему!
Потом это потом, решил Илья. Это еще будет или не будет.
– Да я водички бы просто, если можно. Уже пообедал.
И поэтому хитрил, изворачивался, ускользал, как мог, чтобы не проснуться из него. Оглох, ослеп, чтобы реальный мир ничем его из волшебства не мог выцепить. И все равно: кончилось.
Нина на этих вовсе не обратила внимания, все молилась на экран.
Вспомнил Нинино весеннее пальто, купленное с прицелом на март-апрель. Ничего, дорастет еще.