– Значит, вы считаете героизмом свое падение с забора?
Варфоломеич запросил сто рублей. Память брата посетитель расценивал значительно ниже, рублей в тридцать. Согласились на пятидесяти.
– Так ты иди, братец, – сказал Шахов, – и не греши больше. Нечистоплотно это.
– Товарищ Бендер! – твердил Воробьянинов. – Как же будет со стулом? Нужно разузнать, что с театром!
– Ах, вы еще здесь, душа общества? Пошел! Ну?
Отец Федор медленно направился к своему номеру.