И не только этим путем. Другой вариант, он тоже имел место быть, хотя становился куда более заковыристым. Война войной, а используя некоторые связи, можно было связываться и с находящимися на территории противника. В частности, с агентами-вербовщиками в Нью-Йорке. Равно как и передать письма, написанные немалой частью моих бойцов. К кому? К своим знакомым, которые находились в том городе и при этом были, по мнению моих ирландцев, пригодными для войны. Хорошо этак пригодными.
Смотрю в потолок и пытаюсь пошевелиться. Хотя бы немного, но пока не получается. Равно как и вытолкнуть из глотки хотя бы нечленораздельный возглас, не говоря уже о паре-тройке слов. Без толку!
Нет, вот он, цокот копыт. И появившийся в проеме двери О’Галлахан это символизирует. Джонни, знающий, что перенос тяжестей от дверей до нутра экипажа на нем, сразу хватает первые два чемодана. Выходит, потом возвращается. Еще раз… Все. Теперь и нам со Стэнли пора.
– У меня не бригада, а смех, – невесело ухмыльнулся Эванс. – И всего две роты кавалерии. – Но я оторву уши их капитану, если он не будет пылать энтузиазмом.
– Это не страшно. Не приедет он, к нему приедут. Главное, чтобы его что-то из предложений заинтересовало.