Зашел муж, непривычно тихий, посмотрел на нее с тревогой.
— Они дали вам неделю, Ваше Величество, — напомнил он.
— Я понимаю свой долг, моя госпожа, — проговорил он, чуть наклонив голову. Что было в его глазах? Упорство? Печаль? Смирение? — Уверяю вас, я никогда не заставлю вас жалеть о вашем решении.
Ждать больше не было сил, и он подхватил ее, сделал несколько шагов, не переставая жадно целовать, и опустил на стол, прямо на бесценные отчеты и папки с аналитикой. Она лихорадочно расстегивала ему брюки и шептала ему в губы «Быстрее, пожалуйста, быстрее» и от этого ее шепота он окончательно сошел с ума, схватил ее за бедра, наверняка оставляя синяки, пододвинул к себе и с размаха вошел, слыша у уха ее хриплый вскрик и, наверное, крича сам.
— Ты встретишься с ним? — глухо пробормотала Василина ему в грудь
— Тааак, — бодрый голос госпожи Божены раздался прямо над ухом, — теперь потихоньку выбираемся, обливаемся и на первый парок!