«Эк папенька соловьем разливается, — с нехорошим таким предчувствием подумал Люк, — и угораздило же дать обещание принять его предложение…»
— Ты же ни к кому не приходишь дважды, — сказал Игорь Иванович, упорно глядя в стол.
В голове Ситникова смутно забрезжил ответ. И правда ведь, что-то говорили по этому поводу, пару раз под пивко, и даже в общаге есть несколько блаженных, которые с спицами сидят или с крючком, как ректор. Правда, они всегда стебались над такими, а вот зачем они это делали, как-то из памяти улизнуло.
Рядом с Василиной — принцесса Марина. Девушка находится в самой поре девичьего цветения, но ее волосы собраны в строгую прическу, с минимумом украшений, платье простое, длинное, перехваченное на талии пояском, с закрытым декольте и руками. Она смотрит прямо в камеру, но что-то в глазах и в линии рта позволяет предположить, что ее раздражает и фотограф, и процесс, и хочется поскорее скрыться. Фигурка тем не менее у нее очень приятная, напоминает песочные часы. Люк посмотрел в сопроводительную записку — Марину королева родила от второго мужа, графа Михаила Романовского, который погиб через два года после ее рождения. А три младшие — дети последнего мужа, Святослава Федоровича Волкова.
Мариан Байдек работал, как одержимый, решив победить утреннюю телесную слабость единственным знакомым и действенным ему способом — тяжелой работой. И тело, повозмущавшись для начала, постепенно вошло в ритм, суставы, прогревшиеся на жарком солнышке, перестали ныть, а в голову перестали лезть неподобающие мысли, выстроившись в строгий порядок и аккуратно заняв свое место в темнице подсознания.
Потом пришла война. Все чаще отлучались владыки из своих дворцов и все реже шли дожди, все желтее и ниже росла трава. Молодых воинов Белого города собрали под свое крыло опытные военачальники, и они двинулись на север, через непроходимые горные пики, в страну красных владык, на помощь своему господину. Был среди них и далекий предок пастуха, которому едва-едва исполнилось 18 лет. В Белом Городе оставлял он жену и двоих детей, родителей, сестер с малолетними братьями, престарелых дедов и бабушек. Он не знал, что многотысячные армии с десяти белых городов придут слишком поздно, только для того, чтобы увидеть, как великие владыки их, как мошки, вязнут в прозрачном камне, который постепенно темнел и стал тем, что впоследствии назовут Драконьим Пиком.