— Извините, подполковник, но я не верю вам, — сухо ответила Ангелина. — Наш опыт не располагает к доверию. Встаньте, будьте добры.
— Поверь мне, — с едва уловимой горечью сказал Тандаджи, — Стрелковский был лучше. Ему просто не повезло.
Он взял ее там же, у двери, так и не сняв с нее одежду, глядя в глаза и не позволяя отвести взгляд, заполнив собой все пространство вокруг нее и внутри нее. Он был безжалостным ураганом, сметающим ее волю и поднимающим ее в небо, бушующей грозой, пронзающей ее тело, и теплым летним ветром, успокаивающим и ласкающим после последних судорог и всхлипов. И в любви, как и в бою, он тоже был воином, неутомимым и веселым, в чем она убедилась, когда после первой яростной битвы они переместились-таки в постель.
Храбрые воины, преодолевшие изматывающий полугодовой переход, оставившие в снежных пиках треть войска, недолго раздумывали. Они лавиной кинулись на помощь, но были остановлены у прозрачной стены, окружившей проклятое государство их врагов.
Возвращалась со смены я бегом, потому что впереди была встреча с Марианом, а я страшно не хотела опаздывать. Зять предупредил, что у него времени будет немного, перед вечерним дозором и проверкой постов, а мне очень хотелось побольше узнать о том, как живет Василинка, племяшки и вообще все их счастливое семейство.