Следующие три часа у меня ушло на разделку всех тушек. Действовать приходилось резцом и метательным ножом. Первые шкурки снимались неважно, тем более, что вначале я выбирал более подгоревших, но затем начало получаться лучше. К окончанию возни со свежеванием у меня получилось четыре испорченных прожженных шкурок, шесть плохих прожженных шкурок, десять обычных прожженых шкурок, тридцать семь хороших прожженых и двадцать просто хороших шкурок. Кстати, слова "хороший" и "прожженый" для одной вещи в моем сознании сочетаться не хотели, а у системы это было в порядке вещей. Благодаря этой нудной работе у меня выросло свежевание на три пункта и увеличилась мудрость на единичку. Давненько уже мудрость не баловала меня своим увеличением. Эх, еще единичку бы в нее и можно будет держать струю пламени не шесть, а семь секунд. Но самое главное во всей моей возне с этими шкурами было не это. Я, блин, наконец-то выяснил, что если начинаешь снимать шкуру с тушки, то можно ее рукой касаться невозбранно, пока шкуру не снимешь до конца. К вящему моему сожалению, я выяснил это только на пятидесятой тушке. Но после этого дело пошло гораздо шустрее. А я-то недоумевал, неужели все так мучаются со свежеванием. Нет, оказалось все гораздо проще.