– Полезем, – ответил я и невольно улыбнулся, чувствую упоительную легкость от принятого решения.
– Так получается, что он уже нарушил свою клятву…
Как сказал Пушкин: «…и опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг». Насчет собственного гения у меня есть очень серьезные и обоснованные сомнения, а вот опыт – таки да, имелся.
– Но его мертвого тела ты не видел? – Безумная и, возможно, напрасная надежда не только растопила холод внутри меня, но и успокоила Мангуста.
Рудому тут же захотелось прекратить эту жуткую какофонию, и мне изо всех сил пришлось сдерживать занервничавшего сагара.
– Есть у меня одна идея, но сначала давайте вышвырнем врага с нашей земли.