«И что? – не понял я. – Может, эта зала и являлась последним прибежищем».
Я едва не зарычал, глядя на это возмутительное действо! И зубы тут же крепко стиснул, когда подружки нежные, услышав издаваемые мною звуки, резко развернулись да с немалым ехидством уставились на меня.
– А страшилище это сейчас точно в своей норе сидит? – не успокоился я.
– Да пришлось вот поехать… Присмотреть за своей ученицей, чтоб не отлынивала от занятий, – усмехнувшись, поведал он.
– Ну да, – кивнул я в подтверждение. И жизнерадостно подколол свою невесту: – Ведь если я твой поросеночек, то ты, выходит, – моя свинка!
Жаль только, при этом возникло слишком много огромных гротескно-уродливых темных теней. Из-за того, что солнце рукотворное повисло не над чистым полем, а над комплексом строений. Сразу за стенами так вообще начала клубиться непроницаемая мгла.