В ворота вошёл староста и удивлённо замер, увидев меня сидящим на земле, а рядом Рона с палкой в руках. Его глаза округлились, и он попятился.
— Думаю, волнуется наш мастер, — улыбнулся одним уголком губ нубиец, — волнуется, вот и не в настроении.
— Дорожный налог, — весело произнёс один из них.
Мясо было уже готово, и я выложил его на одну тарелку, накрыв сверху другой, фольги, понятное дело, тут не было.
Главарь выслушал это сообщение, не отрывая от меня взора глаз небесно-голубого цвета. Под его взглядом мне хотелось упасть на колени и рассказать всю правду.
— Секретничаем, значит, — возмутился я, — против хозяина своего замышляете, признавайтесь!