– Экспертиза установит. Из клуба ночью с подружкой своей возвращался, так что результат экспертизы я могу предсказать.
Носитель камеры волшебным образом переместился куда-то в темные недра одной из повозок, где солдаты, управлявшие ею, кричали друг другу в целом понятные слова, сложенные в непонятные фразы, выглядывали через узкие бойницы наружу и крутили странные круглые механизмы. Тирр быстро уяснил суть происходящего: коричневый танк, меньший и с тонкой пушкой, атаковал сбоку и пробил один из двух серых в борт, но второй развернулся к нему передом, пробить его спереди коричневый не мог. Оказывается, у этих повозок есть панцирь, способный выдержать даже удар пушки.
– Я не пасую – я как раз и буду бороться, даже зная, что шансов нет. А ты мне предлагаешь смошенничать, да еще и требуешь за это расплатиться поступком против совести.
Пальцы Марго, разворачивавшие конфету, замерли, а сама она внимательно посмотрела на мага.
На заднем сиденье солнцеглаза Марго расположилась почти что целая библиотека: более полусотни книг, совсем маленьких и тонких.
– Все твои рассуждения о моем примере были бы корректны, если б не одно «но». Ты совсем упустила из виду, что я не перестал видеть разницу между добром и злом. Я ее никогда и не видел. Это звучит бредово для меня, потому что я вообще не умею делить поступки на плохие и хорошие – только на правильные и ошибочные. Добро? Зло? Бессмысленные категории. Я допускаю, что разница есть – но как-то так вышло, что мне ее никто не показал.