– Сразу бы так, – тоже на оннельском ответил Макс.
Родион ведь тоже прав: уйдешь – на старости лет сильно пожалеешь о том, что однажды лишь сунул кончик носа в неизведанные бездны – и отскочил в испуге.
– Добейтесь, чтобы поставили к стенке. А теперь – спрашивайте!
Как раз те места, что он уже однажды исходил пешком, всему удивляясь и ничего не понимая.
Сергей молчал – лишь желваки играли. Родион Романович допил свой кофе, причмокнул от удовольствия, вновь откинулся на спинку кресла и беззвучно рассмеялся.
На этот раз мотор чихал недолго. Когда смолк его голос, наступили самые жуткие мгновения – хищный свист ветра, печальный скрип фюзеляжа, короткий удар шасси о верхушку высокой ели, опять свист ветра…