– Да. Расскажите, пожалуйста, о нападении. Чья банда? Где напала?
Он присматривался. Он почти перестал возвращаться на Землю и даже законный отпуск проводил в Центруме. Он обнаружил способность к организационной работе и охоту ею заниматься. Не брезговал аналитикой, проявлял живой интерес к оперативникам. И возликовал, когда спустя всего полтора года его взяли в штаб.
– Я – нет. Не для того шел. Но могут начать стрелять другие.
– Вольные торговцы, – сказал Сергей, надеясь, что слушатели поймут его оннельский. – Пограничники называют нас контрабандистами и всячески препятствуют нам. Они – наши враги, как и ваши. А одежда… что одежда? Она удобная, почему бы нам не носить ее?
Никакой записки он оставлять не стал и приятеля не вызвал. Это выглядело бы глуповато.
Минуло еще два дня, наполненных борьбой за жизнь. Сергей скучнел. Под проливным дождем проходили какие-то озера и какие-то пороги, где гребцов заливало по грудь, а пена била в морду. Капитан орал команды – Сергей не понимал их. На пороге Падун он выпал за борт и, вероятно, утонул бы, не зацепись ступня за коленный упор. Утром – загрузить катамаран. Вечером – разгрузить катамаран. Найти сухие дрова, растущие почему-то в такой дали, что замаешься пробираться туда по тайге, – а ведь потом еще валить сушину, пилить ее на части и переться обратно с бревном на плече! Комарье и гнус – тучами. Свежее медвежье дерьмо невообразимых размеров лежит прямо на тропинке. Р-р-романтика!