— Я так и родилась двухцветной, — засмеялась Ри, — папы только глазами захлопали. А когда мне было два года, дедушка сказал, что у меня на голове — серебряные крылышки — по-эльфийски «арийанон». Мне понравилось, только выговорить правильно я это не могла. Вот и стала Ринон.
Гм-м — а дальше-то куда? Я потянулась к амулету на шее…
Мы висели над серой равниной, разлинованной резкими чёрными тенями от дальних пиков гор. Каждая полоска тьмы — как бездонный провал. Не понятно — то ли есть там что, то ли оступишься и будешь падать, падать, падать…
Кровавый дождь продолжал литься с неба, я ёжилась, отводя с глаз пряди мокрых волос — почему-то было очень важно узнать: чем закончится этот бой? Кто победит? Те, две стремительные, как птицы, тени в облаках, или пятно тьмы, наступавшее на них, давившее, казавшееся мне почему-то страшным и злым? Я болела за двух быстрых…
— Они показались милее, — попыталась я объяснить. — И камень там в цвет твоих глаз.
Сложно сказать, к добру или к худу, но освобождённые от магии татуировок жертвы ничего не помнили о своём пребывании в ментальном плену. Последним воспоминанием обычно было: «Услышал крик брата. Побежал по штольне на помощь. Потом — темнота…»