Управляющего на подоконнике не было, лишь покачивались оконные створки.
– Так ничего не выйдет, – сказал отец молодого человека, погубленного призраком. – Расколотый Камень к безбожнику не явится. Да ещё озлится. А расплачиваться придётся нам.
– О чём вы толкуете? – не выдержал Евпатьев. – У кого зубья? У Лаврентия? В каком смысле?
Тут гул голосов сменился тяжёлым, грозным молчанием. Рослые бородатые мужики в длинных поддёвках, в допотопного шитья кафтанах плечо к плечу двинулись на городских.
– С чего начнём? – воскликнул я. – Приказывайте, я хочу быть вам полезен!
– Что ж, твоя правда. Пускай вдругорядь сердечки свои послушают. Ты говори за сизую голубь, а я за чёрную.