– Как миленькая, – подтвердил Валентин. – И показания дает. Знаете, есть такие люди, которые если начнут признаваться, то их вообще не остановишь. Вот эта дамочка как раз из таких.
Через полчаса Ленар ушел, расстроенный окончательно. Мало того что адвокат не видит перспектив оправдания Наташи и вообще не верит в ее невиновность, так еще и будущее под вопросом. Марго было его ужасно жаль, но она понимала: слова Бориса нельзя смягчать никакими утешениями, зерно брошено в почву и должно прорасти.
– Он сказал про одного из своих учеников: «Он не помощник мне; во всех моих речах он находит удовольствие». А Конфуцию не нужны были рядом те, кто находит правильным все то, что он говорит, ему нужны были оппоненты и критики, это позволяло ему оттачивать собственные аргументы и делать их более убедительными. Так что от вашего несговорчивого следователя должно быть много пользы.
– А мне дядю Жору было жалко, – продолжал молодой человек, – он хороший, в детстве со мной много возился, вот я и помогал ему. А он мне за это наследство оставил, квартиру отписал и бабла отвалил. Так что все по справедливости.
– Тут на каждом этаже балконы, – произнес он, не отрывая глаз от стены дома.
Но решение принимать не пришлось. Никак «так» Борис Райнер себя не повел. Более того, он продолжал активно интересоваться молодыми студентками и аспирантками и даже не пытался скрывать от Марго свою бурную личную жизнь.