Пули пришлись ему в грудь, две дырки сочились красно-черным между нагрудными карманами гимнастерки справа и слева от портупеи. И был он на вид никак не старше Севки. Из уголка рта текла струйка крови, а выражение лица было спокойным, открытые глаза смотрели в потолок немного удивленно, а в изгибе губ Севке померещилась какая-то обида.
– А теперь – горбатый, – провозгласил Севка и после небольшой паузы добавил: – Я сказал – горбатый!
– Уже поднимаем. – Орлов поднял руки над головой, словно делал зарядку. – Так хорошо?
Егоров подождал, пока лейтенант уйдет, только после этого задал вопрос.
Старший лейтенант открыл затвор, показал Севке, как вставляется обойма, и заставил несколько раз передернуть затвор. Патроны, вылетевшие из винтовки, Орлов подобрал и, обтерев рукой, вставил обратно в магазин винтовки.