Капитан говорил пять минут. Егоров слушал, не перебивая.
Севка шагнул вперед. Лейтенант – тоже. Левую руку он выставил вперед, растопыренные пальцы подрагивали, но это был не страх, лейтенант собирался вцепиться в глотку своему противнику.
Они шли почти час, прежде чем их окликнул часовой.
– Ничего, – махнул рукой комиссар. – Давайте еще раз пройдемся по плану. Имеем четыре машины. Грузовики с рамами вместо кузова. На рамах – ракеты. По ним ни в коем случае не стрелять. Вообще, вести огонь только прицельно. Если все получится, как нужно, мы вначале выводим людей из машин и только потом…
– То есть вас нельзя никому показывать. И это значит, что лучше убить.
– Ничего… себе… за хлебушком… – прошептал одеревеневшими губами Севка. – Ничего себе…