Мордасов положил руку на ручку пульта управления огнем, затаил дыхание.
Себя защитить не успел, нож ударил в грудь и там остался. Рукоять – обычная потертая деревяшка. Кубанка отлетела в сторону, на лице – спокойное, чуть удивленное выражение. Крови совсем не видно.
Севка задумался на секунду и решил не врать. Незачем.
– И кто же меня пристрелит? – Севка встал и стащил с себя мятую, порезанную гимнастерку. – Никита?
Севка, надев куртку, на всякий случай позвонил своему работодателю. Надеялся, что тот вот прямо сейчас сойдет с ума и скажет, что Севка может подъехать и забрать свое жалованье. Надежды не оправдались – работодатель сохранил ясную голову, на жалобный тон Севки не отреагировал, а твердо пообещал, что отдаст деньги через неделю. Не раньше.
Шел дождь, комиссар поднял воротник плаща, снова взглянул на часы.