Шурик испытывал в отношении предложенного образа действий некоторые сомнения, но вслух ничего не сказал. Во-первых, сильных ведающих среди будущих жертв вроде нет, а во-вторых, Алла ему всю плешь проела, настаивая на сколь можно срочном возвращении в родные пенаты. Да он и сам хотел.
— Ты еще скажи, что хочешь обратно на постельный режим перейти, — хмыкнул Олег. Девочка с угрюмой ухмылкой покачала головой.
Легкое волнение исчезло, стоило Алле подойти к микрофону. Мысленно сделав пометку припомнить ведущему отпущенную в ее адрес плоскую остроту, женщина обернулась к музыкантам, взглядом приказывая начинать. Слегка растерявшиеся мальчишки мигом подобрались, заиграла музыка. Для первого выступления, тем более в кабаке, священник выбрал старые и легко узнаваемые мелодии, поэтому после начальной волны интереса люди снова вернулись к тарелкам. И напиткам. Следом за каждой песней наступал небольшой естественный перерыв, во время которого вставал один из гостей, произносил тост, раздавались громкие крики «горько!», затем жених и невеста с обреченными выражениями на лицах целовались и наступало время для нового подхода — во всех смыслах.
— Дядя Олег, почему нам повара никогда такого не готовят? Вкусно же.
— Да я даже реагенты в сундук спрятал, чтобы чего случайно не нюхнуть.