Она добралась до того места, где главный коридор поворачивал, и заглянула за угол. От предчувствия того, что там можно увидеть, рассудок Венди оцепенел.
Они спустились на третий этаж, там были другие номера, а коридор оказался еще извилистее и поворачивал еще чаще. Теперь, когда солнце зашло за горы, свет в окнах начал заметно убывать. Мистер Уллман показал им один или два номера, и на этом все кончилось. Мимо номера 217, насчет которого предостерегал Дик Холлоранн, он прошел, не замедляя шага. Дэнни посмотрел на неброскую табличку с номером, одновременно очарованный и встревоженный.
«Готова спорить, так оно и есть», – подумала Венди.
Перед Джеком появилась новая порция спиртного.
Рука скользнула ко второй пуговке и расстегнула ее, открыв начало ложбинки между грудями.
Не выпуская из рук пачки квитанций, Джек немного осел на стуле. Но он уже не видел, что там напечатано. Зрение утратило четкость. Веки отяжелели. От «Оверлука» мысли скользнули к отцу, тот служил санитаром в берлинской общественной больнице. Крупный мужчина. Этот толстяк возвышался на шесть футов и два дюйма, и Джек так с ним и не сравнялся – когда, достигнув шести футов, он перестал расти, старика уже не было в живых. «Коротышка поганый», – говорил он, награждая Джека любящим шлепком и разражался смехом. Было еще два брата, оба выше отца, и Бекки – та в неполных шесть лет была ниже Джека всего на два дюйма, и почти все время, что они были детьми, даже выше него.